Добавлено: Сб Окт 12, 2013 12:04 pm Заголовок сообщения: Город Горький во время войны.
Сюда будем выкладывать всё что связанно с нашим городом и что в нём происходило во время войны.Фотографии,очерки,газетные статьи,документы из архивов,Герои Советского Союза из Горького и области,всё чем город помог фронту,всё сюда!
_________________ Всегда на связи!
Последний раз редактировалось: Александр (Сб Окт 12, 2013 12:11 pm), всего редактировалось 1 раз
Помощь горьковчан фронту.
«Горьковский динамовец». 21 декабря 1942 г. ушла на фронт колонна легких танков и бронемашин, построенная на средства членов спортивного общества «Динамо». На строительство танковой колонны «Горьковский динамовец» было собрано и внесено 600 тыс. рублей. Известные спортсмены из горьковского «Динамо» М.Валовова, В.Кузнецова, Г.Лепехов, М.Шестакова, С.Паромова, В.Додонова и др., внесшие свои личные сбережения на строительство танков, получили благодарность от Верховного Главнокомандования Красной Армии. Передача в войска колонны танков Т-70 и бронеавтомобилей БА-64 состоялась 21 декабря 1942 г.
«Горьковский Осоавиахимовец». На танковую колонну с таким именем сдали деньги жители населённых пунктов - Арзамасский, Б.–Болдинский, Борский, Вознесенский, Выксунский, Павловский, Первомайский, Чернухинский, Чкаловский, Шатковский Горьковской области.
«Горьковский пионер». 1 сентября 1941 г. учащиеся 102-й школы г. Горького обратились ко всем пионерам и школьникам Горьковской области с призывом построить танк «Горьковский пионер». Их поддержали учащиеся всех школ области. Состоялись собрания и линейки пионеров, на которых пионеры брали обязательства активнее включаться в сбор макулатуры, металлолома, лекарственных трав. В сельских школах – работать в звеньях и бригадах и все заработанные деньги перечислить на счёт танка «Горьковский пионер». Прошло несколько месяцев, и 250 тыс. руб. были собраны.
На Горьковском заводе был построен танк, который 18 января 1942 г. в парке Кировского района города был передан танкистам. «Наши юные друзья! – писали воины экипажа. – Выражаем Вам глубокую благодарность за построенный на Ваши средства танк «Горьковский пионер», который сейчас громит фашистских палачей. С 14 по 25 февраля 1942 г. им уничтожено 6 пушек, 1 танк, 5 автомашин, 10 миномётов, 12 пулемётов. Свыше 100 фашистов. Танкисты будут и впредь беспощадно уничтожать врага».
Всего же годы войны на средства, собранные пионерами и школьниками Горьковской области, было построено 7 танков.
«Горьковский осоавиахимовец». 24 июня 1942 г. Бюро ВКП(б) приняло постановление о сборе средств на постройку танковой колонны «Горьковский осоавиахимовец» и об оказании содействия осоавиахимовским организациям в проведении сбора средств на эту колонну.
«Горьковский финработник». Танковая колонна с таким именем была построена на средства жителей Сосновского и Чернухинского районов, Горьковской области.
«Госбанковец». Был построен на средства жителей Арзамасского р-на, Горьковской области.
«Горьковский охотник». Был построен на средства жителей Б.–Болдинского р-на, Горьковской области.
.«Горьковский комсомол» или «Горьковский комсомолец» (возможно две разные колонны). 18 августа 1942 г. бюро обкома ВЛКСМ одобрило новое начинание комсомольцев - построить танковую колонну «Горьковский комсомол». В создании фонда приняла участие вся молодежь Горьковской области. Право повести в бой 81 танк получили лучшие комсомольцы.
«Горьковский кооператор». Был построен на средства жителей Арзамасского р-на, Горьковской области.
«Горьковский адвокат». Танковая колонна с таким именем была построена на средства собранные адвокатами Богородского р-на, Горьковской области.
На последнем фото мне кажется танки Т-70,а само фото сделано на площади Горького,в кадр попал дом связи,если я не ошибаюсь. _________________ Всегда на связи!
Ссылку перезалил.
На средства жителей Горьковской области в числе прочих были построены следующая техника, танк "Связист" Семёновский р-он.
и аж целая танковая колонна!!! "Связист", деньги на которую собрали жители Вознесенского и Линдовского районов. _________________ Всегда на связи!
Последний раз редактировалось: Александр (Пн Янв 12, 2015 12:58 pm), всего редактировалось 2 раз(а)
Очень примечательно,что на средства населения области (конкретно на средства населения Воскресенского,Линдовского и Павловского районов) были построены два танка с названиями "Советский связист" и "Связист".
Что естественно не может не радовать! _________________ Всегда на связи!
Первый налет на город был совершен вражеской авиацией с 4 на 5 ноября 1941 года. В нем участвовали группы бомбардировщиков «Хейнкель-111», «Юнкерс-88», всего до 150 самолетов. Из этого числа к городу Горькому прорвалось 11 самолетов.
Немецкие летчики махали горьковчанам руками
Погода в тот день была холодная и мрачная, вполне отражавшая настроение горьковчан во время наступления вермахта на Москву. Город, еще недавно находившийся в глубоком тылу, становился, по сути, прифронтовым. Над Горьким висели свинцовые тучи, время от времени просвечивавшиеся слабым ноябрьским солнцем.
День уже клонился к концу, когда около 16.10 жители Ворошиловского (Приокского) района услышали в небе рев моторов. Взглянув вверх, они увидели внезапно вынырнувший из облаков двухмоторный самолет, на его серо-голубых крыльях отчетливо виднелись черные кресты. Сделав несколько кругов над кварталами, он сбросил бомбу на завод им. Ленина. Вслед за этим в главном четырехэтажном корпусе прогремел мощнейший взрыв, от которого обрушилась большая часть здания. В небо поднялся высокий столб черного дыма, огня и пыли, который было видно из всех частей города. Только после этого послышались гудки воздушной тревоги, а из района Тобольских казарм начали палить зенитки. На расположенном напротив пострадавшего предприятия заводе радиоаппаратуры им. Фрунзе во всех цехах вылетели стекла и осыпалась штукатурка. Пилот же «Хейнкеля» спокойно повел самолет к Кремлю, попутно осматривая местные достопримечательности. При этом летчики, почти как в фильме Михалкова «Утомленные солнцем-2», высовывались из кабины и махали испуганным жителям руками.
Тем временем к городу приближались еще два бомбардировщика. Это были «Хейнкели-111», хорошо знакомые жителям Варшавы, Лондона, Ленинграда и других городов Европы. Пройдя над окрестными деревнями и наведя страх на колхозников, они около 16.20 на предельно малой высоте появились над Автозаводским районом. Самолеты с ревом пролетали над головами людей, направляясь в сторону завода. Один бомбардировщик шел над нынешним проспектом Молодежным, второй – в четырехстах метрах левее, над проспектом Ильича. Анна Сорокина, в это время находившаяся на улице, вспоминала потом: «Они летели, как на параде, едва не задевая брюхами крыши и печные трубы». В эти самые секунды Надежда Надёжкина, находившаяся на своем посту на крыше заводоуправления ГАЗа, тоже отчетливо видела на фоне сумеречного неба два самолета, на малой высоте приближавшихся с запада. Девушка нервно перебирала лежавшие перед ней фотографии бомбардировщиков, пытаясь сравнить их с увеличивающимися в размерах оригиналами. Когда самолеты полетели уже над заводской территорией, Надёжкина еще надеялась, что, может быть, это свои, но тут она увидела, как от одного из них отделились четыре бомбы, с воем устремившиеся вниз прямо на ремонтно-механический цех. А еще через мгновение все вокруг сотряс грохот взрывов, и в небо взметнулись столбы огня и дыма. Как потом оказалось, три бомбы попали в середину корпуса, четвертая взорвалась на улице между РМЦ и электроподстанцией монтажно-штамповального цеха. В здании рухнули перекрытия, полностью обрушилась восточная торцевая стена, вышибло почти все перегородки. Одна из бомб разорвалась прямо в столовой, и все находившиеся внутри рабочие были разорваны в клочья. Второй «Хейнкель» сбросил бомбы на Автозаводскую ТЭЦ. Одна взорвалась в строившейся западной части здания, полностью разрушив ее, вторая проломила крышу, но застряла в стропилах и, повиснув над котлами, не взорвалась.
На заводе поднялась паника, и многие рабочие, покинув цеха, побежали к проходным. Тем временем один самолет сделал круг над заводом, при этом бортстрелок дал одну за другой три пулеметные очереди по проходной и по бегущим к ней людям. Надёжкина вспоминала: «Спускаясь в укрытие чердачного помещения, я видела, как рядом выкрашивается штукатурка от потока пуль, и слышала их смертоносное жужжание…» Уходя на запад, бомбардировщики обстреляли улицы Автозаводского района, а также ехавшие по ним автомобили и конные подводы.
[править] Бетхер и его команда
В налете участвовали опытнейшие немецкие летчики из бомбардировочной авиагруппы KGr.100 «Викинг», в том числе известный ас Ханс Бётхер, до этого много раз бомбивший Москву. У них имелись подробные фотографии города с указанием всех важных объектов. Противовоздушная оборона города создавалась методом импровизации, и к ноябрю 1941 г. она в основном состояла из 76-миллиметровых орудий образца Первой мировой войны. Огонь батарей велся беспорядочно и хаотично, не создавая немцам никаких помех.
В 16.40 появился еще один «Хейнкель». Бомбардировщик шел с южного направления, со стороны деревни Анкудиновка, и летел низко над железной дорогой. Двухмоторная махина с ревом пронеслась над станцией Мыза. Некоторым жителям даже удалось разглядеть подвешенную под фюзеляжем огромную бомбу. Неожиданно вынырнув из-за гористого берега, самолет пролетел над Окой и с пологого пикирования сбросил «груз» на завод «Двигатель революции». Сильнейший взрыв прогремел в здании силовой станции предприятия, в котором находились паровые котлы, дизельная, компрессорная и трансформаторная подстанции. Рабочие, находившиеся в соседних цехах, от сотрясения повалились на пол, затем сверху на них посыпался настоящий дождь из осколков стекла световых фонарей.
Естественно, на городских улицах началась паника: пассажиры на ходу выпрыгивали из трамваев, шоферы бросали автомашины прямо на дороге и убегали, толпы людей сломя голову бежали к укрытиям. Начиная с 17.15 немецкие самолеты произвели еще несколько налетов на Горький, продолжавшихся до поздней ночи.
Утром 5 ноября собралось на экстренное совещание бюро Горьковского обкома партии. После выяснения общих результатов налетов было принято постановление о ликвидации последствий бомбардировки.
Утренние газеты же вышли без единого намека на трагические события. Так, «Горьковская коммуна», ни слова не сообщая о налетах на город, поместила огромную статью «В фонд обороны Родины», в которой говорилось, как горьковчане в едином порыве сдают на нужды войны рояли, личные автомашины, упитанных баранов и т.п.
[править] «Это было страшное зрелище»
Между тем на заводе им. Ленина продолжались спасательные работы на развалинах главного корпуса. Большие глыбы растаскивали «полуторками» и тракторами, а мелкие обломки – вручную. Сварщики резали погнувшуюся и искореженную арматуру. «Самое неприятное ощущение испытывали, когда, разгребая щебенку, понимали, что лопата упиралась в мякоть женской или мужской ноги», — вспоминал потом Борис Увяткин, работавший тогда ведущим инженером на предприятии. Часть людей по-прежнему оставалась под завалами и получала воду и пищу через небольшое отверстие. На ГАЗе весь день тоже прошел в раскопках. Наиболее страшная картина наблюдалась в разрушенном ремонтно-механическом цехе. Оттуда то и дело выносили завернутые в брезент изуродованные человеческие останки, предъявляя их на опознание собравшимся здесь родственникам. Кто-то узнавал своих по оторванной кисти руки с часами, кто-то по куску ноги с ботинком. Многие трупы вообще не подлежали опознанию. Один из очевидцев потом вспоминал: «Это было страшное зрелище. Вот мать узнает свою дочь по окровавленному платку и сережке. У женщины тут же начинается истерика, ее подхватывают под руки другие рыдающие родственники…» Затем опознанные останки грузили на грузовики и везли на Автозаводское кладбище. Большая же часть завода, несмотря на повреждения, продолжала работать.
Точное число жертв из-за халатного и откровенно наплевательского отношения к их учету так и осталось неизвестным, но на основании различных обрывочных данных можно предположить, что тогда погибли не менее 300 – 350 человек. В послевоенные годы подробности этого страшного налета и его последствия всячески скрывались от общественности, а действия противовоздушной обороны, напротив, выпячивались как суперэффективные. И это при том, что зенитные батареи, выпустив свыше 13 тысяч снарядов не причинили бомбардировщикам никакого вреда. Поэтому до сих пор, спустя уже семь десятилетий, 4 ноября так и не стало памятной датой, а в городе не установлено ни одного общедоступного памятника жертвам бомбардировок, не считая пары небольших мемориальных досок на «Нителе» и на ГАЗе.
Источник: "Ленинская Смена", N45 за 2010 г.
Фрагменты из книги воспоминаний работницы вневедомственной охраны
В конце июля 1941 г. меня вызвали в комитет комсомола и предложили работу в охране завода бойцом охранять завод. До этого там работали только мужчины, но их всех забрали на фронт. И вот на их место встали девушки. Жили мы на казарменном положении. В наряд ходили через день. Кормили плохо. На обед привозили в наряд похлёбку из воды и немного в этой воде манной крупы, и кое-где небольшие кусочки сала. На второе шукрут, это капуста, потушенная с картошкой, морковью, луком, и всё это, конечно без масла и мяса, хлеб 650 гр. согласно карточке. На ногах стояли по 16 часов в сутки. Без привычки очень болели ноги-пятки.
Наш 6-й отдельный отряд охранял завод № 466, где делали авиамоторы. Завод был расположен на территории Автозавода. В свободное от наряда сутки у нас была только ночь. День был занят учёбой. Учили устав службы, строевую подготовку. Изучали винтовку образца 1888 г, а потом из неё стреляли, и конечно, политзанятия. Жили в большой казарме. Где было установлено несколько десятков кроватей. Был красный уголок и баян. Один из командиров очень хорошо играл на этом баяне. Молодость есть молодость, она брала своё. Нам было весело, хотя в желудке было не всегда сытно.
[править] Бомбёжка 4 ноября 1941 года
Это произошло 4.11.1941 г. Мы только, что вернулись из наряда. Строем пришли в столовую. Обед был праздничный. Блюда 1-е и 2-е мясные. Даже компот и пирожок. Но обед этот съесть нам, было не суждено, о чём мы потом очень жалели. Поели первое, вдруг шум мотора, и очень низко перед окнами пролетел самолёт с чёрными фашистскими крестами. Это был разведчик. Нас тут же подняли в ружьё. А перед бомбёжкой за несколько дней к нам приходили из военкомата, набирали добровольцев девушек на фронт. Добровольцев набрали много. Но когда началась бомбёжка. А это было ночью 23.30, у многих героев добровольцев пыл поубавился. И охота идти на фронт отпала. Конечно многие из них всё же на фронт ушли. До самой ночи мы были в большом напряжении, нас не распускали.
Когда началась 1-я бомбёжка. Нас строем повели в завод на подкрепление постов. С крыш цехов и с земли били зенитки, светили прожектора, ревели моторы самолётов, и уже рвались бомбы. Все нервы сжались в комок. Мелкая дрожь била во всём теле. Под огнём нам пришлось идти с километр пути, но нам казалось, что шли мы целую вечность. Нас всех послали по постам на подкрепление часовым. Я пошла на пост в центральную кассу и конструкторское бюро, две двери рядом. Здание пустое, лишь один часовой охранял эти две опечатанные двери. На крыше безумолку била зенитка, и страшный гул раздавался по пустому зданию. Часовой – девушка, прижавшись в угол с винтовкой, плакала и тряслась от страха, и очень обрадовалась моему появлению. Вдвоём всё же не так страшно. После этой бомбёжки мы все, как-то повзрослели и поумнели, и ещё острее поняли всю значимость этой войны. Бомбёжка продолжалась 4 ночи, всё это время мы стояли на постах. Я очень беспокоилась за своих родных, а они обо мне и Галине, которая после 8 класса пошла работать в завод. Работала по 12 часов в сутки, а в пересменку по 18 часов.
В заводе могло случиться всякое. Были убитые и раненые. Горел деревообрабатывающий цех в деревне Монастырка. На крыше цехов во время бомбёжки стояли дежурные, и сбрасывали упавшие на крышу зажигательные бомбы. А с фронта шли плохие и тяжёлые вести. Наша армия отступала, с каждым днём всё ближе и ближе к Москве. Радио после каждой передачи вещало: «Враг будет разбит, победа будет за нами!». Мы крепко верили в это. Верили в мудрость нашего вождя.
Зимой прибыл отряд из охраны ЗИЛ из Москвы. Их эвакуировали. Шли весь путь от Москвы до Горького пешком. Уставшие, обветренные, пришли к нам строем с вещевыми мешками. Враг был всего в 30 км. от Москвы, и всех нас это очень волновало. В охране я подружилась с очень хорошей девушкой белоруской Маланьей Зайкиной, честной, првдивой. В общениях и знакомствах я очень осторожна, но наша дружба с Молей завязалась надолго. До сих пор мы ведём с ней переписку. Сейчас она живёт в г. Кричеве, у неё 4 дочери. Судьба сложилась не очень легко. По прибытии Москвичек, нас автозаводцев отпускали жить по домам, чему мы были бесконечно рады. Отряд наш № 6 передали в ведение завода № 466.
Война, время тяжёлое, голодное. Как нарочно, стояла суровая зима. В домах с паровым отоплением не было тепла, воды и, частично, света. Из всех форточек торчали трубы печек-буржуек. Мы жили в бараке и топили печку, вода в колонке на улице, туалет тоже на улице. С продуктами перебивались, кто как мог. Голодные люди порой не гнушались отбросами с помойки. Нам этого не довелось. Целые обозы с санками устремились в деревню за картошкой в обмен на вещи. Меняли всё, кто чего может. А давали за это очень немного, вещи были обесценены. Нашей семье как-то повезло. Значительный вклад внесла сестра Мария. Она работала экспедитором в ЦЗЛ. У неё была возможность достать керосин, а это был очень ценный товар в деревне, и легко брали его на картошку. Мама ездила и меняла, и привозила мешок картошки, которого хватало на нас 6 голодных ртов очень не надолго. Иногда с ней ездил папа.
Мне тоже довелось испытать это счастье. Это очень тяжёлый труд. Пешком 50-60 км. в один конец. Стучали в каждый дом. Иногда что-то выменивали, а в ином доме ругались и грозились спустить с цепи собак. Мешок картошки тянули за верёвку, санки выматывали последние силы. Иногда в мороз, метель и пургу. Полуголодные, обессиленные люди целыми обозами, еле волоча ноги, и таща за собой санки с мешком картошки. На пути, в обратном пути, была большая длинная гора, и с грузом подниматься по ней было очень трудно. Бедная моя мама, она оставила всё своё здоровье на этой горе.
А мы работали, и возможности не имели такой. Иногда Мария привозила нам картошку на машине, благодаря помощи и доброте её начальника Постникова и зав складом Пяокумовича.
1943 год
Июнь этого года сплошной месяц больших и массированных налётов и бомбёжек на наш город, и особенно Автозавод. Прилетали изо дня в день партиями по 150-200 самолётов, начиная с 24.00 и до 3 часов ночи.
Сбрасывали осветительные приспособления на парашютах и бомбили нас. Было светло как днём. Горел завод, цеха, строения. Там и тут рвались бомбы. Главный грузовой конвейер был разрушен до основания. Торчала только арматура, как скелет огромного животного, и казалось, что поднять его больше невозможно их этого пепелища. Но люди, это чудо природы, люди голодные, обессиленные. Плохо одетые сотворили чудо, и в течение одного месяца восстановили всё. И с конвейера опять стали сходить машины, нужные фронту.
Люди работали круглосуточно. Усиленное питание подбадривало людей. Очень много погибло в этот грозовой июнь 1943 года. Целые штабеля из трупов, без рук, ног, без головы, это было кровавое месиво. Я видела всё это своими глазами. После этого в бомбёжку у меня поднималась температура. Трупы хоронили в братскую могилу, нагружали целую машину без гробов и всяких обрядов, и закапывали.
Родные не могли найти в этом месиве своих близких. В то время на постах я уже не стояла, а работала в штабе. Во время бомбежки мы прятались в щели, вырытой около нашего барака. Мы целый месяц не раздевались и не разувались. Неподалёку от нашего барака стояла зенитная батарея. Зенитчики жили рядом в бараке, мы слышали, как начиналась на батарее тревога. Они первыми узнавали о приближении вражеских самолётов. Потом уже радио, которое никогда не выключалось, начинало оповещать душераздирающим воем сирены, а диктор произносил несколько раз: «Граждане, воздушная тревога», А по окончанию: «Отбой, отбой». Но эти 3 часа бомбёжки тянулись вечностью, уносили сотни жизней.
Однажды бомба весом 500 кг. упала около зенитной батареи. Погибло 2 бойца девушки, в основном на батареях служили только девушки, за исключением командиров. Во время взрыва этой бомбы под нами в щели, где мы сидели, земля покачнулась, как будто в лодке на воде. В тот же раз засвистела бомба прямо над нашими головами. Все замерли, даже дети перестали плакать. Летела наша смерть, но бог миловал нас, совершилось чудо. Она упала неподалёку в метрах 7-10 от нас и не взорвалась, иначе от нас осталось бы мокрое место. Днём бомбу откопали. Она упала в наш огород. Когда сапёры извлекли её, это была бомба 200 кг. весом. По окончании бомбежки люди бродили по улицам измученные с красными от бессонницы воспалёнными глазами. Догорали на дорогах зажигалки. Валялись трупы убитых.
Из завода вывозили нагруженные трупами машины к моргу, раненых возили в госпиталя. Все школы были заняты под госпиталя. Вместе с фронтовиками лежали и мирные граждане, дети и старики.
В тот злополучный вечер однажды прибыли 2 крытых грузовика с эвакуационными из Москвы людьми. Разместить их не успели, было уже поздно. Люди остались на ночь в машине, а ночью бомбежка, не стало ни машин, ни людей.
Это было около завода у 6-й проходной. На проводах висели человеческие тела и кишки. Прямое попадание, это было не редким случаем, когда прямо в щель, т.е. убежище попадали бомбы, и утром откапывали вместе с землёй человеческие тела женщин, детей, стариков и всех кто там был. Однажды пришли после бомбёжки, а кошки нет. Где-то мяучит, никак найти не можем. А она забралась в футляр швейной машинки, задняя стенка у неё была отломана, и она себе там тоже устроила убежище.
Однажды, спасаясь от бомбёжки, семья наша ушла в Гнилицы к знакомым. В сарае осталась коза Зорька. Утром за козой пошла Валентина, ей всего было 14 лет, о ней она очень переживала. Привязав на верёвочку, хотела её увести, но коза упёрлась, и идти не хотела. Валентина ничего сделать с ней не может, плачет и боится, как бы опять бомбить не стали. Вдруг где-то прогремел орудийный выстрел, второй. И коза побежала вперёд хозяйки. Она тоже ночью натерпелась страху и тоже хотела жить. После этого кровавого месяца нас больше не бомбили. Войска наши пошли в наступление. Народ вздохнул с облегчением. Вера в людях укрепилась. Стали возвращать оставленные наши города.
... Утром 4 ноября на огромном фронте группы армий «Центр» от Калинина до Тулы погода стала улучшаться, осадки прекратились. После полудня началось прояснение, сопровождаемое похолоданием и легким морозом. ... Над аэродромом Сещинская, северо-западнее Брянска, погода тоже улучшилась, однако взлетная полоса находилась в плохом состоянии, что позволяло совершать взлет только одиночным бомбардировщикам. Тем не менее командир I./KG28 оберст Эрнст-Август Рот решил провести запланированные налеты на промышленные объекты Горького. В качестве целей для первой атаки были выбраны автозавод, расположенный на левом берегу Оки, находящийся рядом с ним «Двигатель революции», а также бывший завод «Сименс унд Гальске» (Горьковский завод № 197 имени В.И. Ленина) ... Хмурый и холодный день уже клонился к концу, когда около 16.10 над Окой, со стороны Дзержинска, из облаков внезапно появился двухмоторный самолет. Пройдя над поселком Стригино, он направился к расположенному на высоком правом берегу реки Ворошиловскому району. Это был Не-111, под фюзеляжем которого висел почти трехметровый сигарообразный предмет – 1000-кг мина ВМ-1000. Он не был обнаружен постами ВНОС, и городской штаб МПВО опять не объявил тревогу. Когда же вышковой наблюдатель на заводе № 197 им. Ленина увидел быстро приближающийся самолет, было уже поздно…
Мина упала прямо на главный четырехэтажный корпус завода. Вслед за этим прогремел мощнейший взрыв, от которого обрушилась большая часть здания. Только после этого в разных местах города протяжно завыли гудки воздушной тревоги, а из района Тобольских казарм начали палить зенитки. Анатолий Иванович Курмаев[57], находившийся в это время в Канавино, около сквера на Окской набережной, впоследствии вспоминал: «Сначала я увидел на небе черные облачка разрывов зенитных снарядов. Затем обратил внимание на высокий столб черного дыма, огня и пыли, поднимавшийся в нагорной части города над заводом им. Ленина. Причем после первого взрыва вскоре можно было разглядеть еще несколько, выбросивших в небо новые столбы пламени и дыма. Только после этого послышались отдаленные сигналы воздушной тревоги». ...
В ходе бомбежки были полностью уничтожены сборочный и деревообделочный цеха, два соседних цеха, расположенных в торцах корпуса, получили сильнейшие повреждения. От сильной взрывной волны частично разрушилась электроподстанция № 3 и вышли из строя несколько силовых трансформаторов. Эхо взрыва пронеслось по всему Ворошиловскому району Горького. На расположенном напротив пострадавшего предприятия заводе радиоаппаратуры № 326 им. Фрунзе во всех цехах вылетели стекла и осыпалась штукатурка. Многие рабочие в панике бросили работу и побежали к проходным, часть людей полезла прямо через высокий заводской забор. Всеми овладело лишь одно желание – убраться подальше от места трагедии. Паника от увиденного охватила также и соседнюю железнодорожную станцию Мыза. Дежурная по станции Давыдова и ее помощник Сулимов, напуганные бомбежкой, оставили свой пост. В итоге возникла жуткая неразбериха. Раненые, находившиеся в стоявшем перед семафором эшелоне, стали выпрыгивать из вагонов и разбредаться по местности.
Пилот же «Хейнкеля» спокойно повел самолет к центру города, попутно осматривая местные достопримечательности. Над нижегородским Кремлем он сделал своеобразный «круг почета», демонстрируя свою полную безнаказанность. Работник обкома ВКП(б) Анна Александровна Коробова вспоминала: «Во время перерыва между заседаниями мы вышли на улицу и к своему ужасу увидели черный самолет со свастикой, описывающий круг над Кремлем. При этом летчик высунулся из кабины и даже помахал нам рукой! После этого мы вернулись в здание и нам сообщили – только что разбомбили завод им. Ленина, его директор Кузьмин погиб…»
Тем временем к городу приближались еще два бомбардировщика. Пройдя над окрестными деревнями и наведя страх на колхозников, они около 16.20 на предельно малой высоте появились над Автозаводским районом. Самолеты с ревом пролетали над головами людей, направляясь в сторону завода. Один бомбардировщик шел над проспектом Молодежным, второй – в четырехстах метрах левее, над проспектом Молотова (проспект Октября).
Рафаил Ривин[58] в этот момент выходил из здания Автозаводской поликлиники[59], находившейся недалеко от завода. Об увиденном он вспоминал: «Вдруг я увидел самолет, летящий на очень малой высоте прямо над забором поликлиники. Когда он со страшным ревом пронесся мимо меня, я отчетливо разглядел фигуру летчика в шлемофоне, а потом фашистские знаки. После этого я начал размахивать руками, привлекая внимание прохожих, и закричал: „Самолет, самолет!“ Бомбардировщик прошел в сторону завода, а на улице началась паника. Помню, как одна женщина в длинном платье полезла через высокий забор поликлиники и застряла наверху». Анна Сорокина в это время тоже находилась на улице и также видела идущие над домами «Хейнкели»: «Они летели, как на параде, едва не задевая брюхами крыши и печные трубы».
В эти самые секунды Н. В. Надёжкина[60], находившаяся на своем посту на крыше заводоуправления ГАЗа, тоже отчетливо видела на фоне сумеречного неба два самолета, на малой высоте приближавшихся с запада. Девушка нервно перебирала лежавшие перед ней фотографии, пытаясь сравнить их с увеличивающимися в размерах оригиналами. Одновременно второй боец поста по телефону дрожащим голосом сообщал в штаб МПВО ГАЗа о грозящей опасности. Когда самолеты полетели уже над заводской территорией, Надёжкина еще надеялась, что, может быть, это свои, но тут ее глазам предстало пугающее зрелище. От одного из них отделились четыре бомбы, с воем устремившиеся вниз, прямо на ремонтно-механический цех. А еще через мгновение все вокруг сотряс грохот взрывов и в небо взметнулись столбы огня и дыма.
Как потом оказалось, три 250-кг бомбы попали в середину корпуса, четвертая взорвалась на улице между РМЦ и электроподстанцией монтажно-штамповального цеха. В цехе рухнули перекрытия на площади 800 кв. м, полностью обрушилась восточная торцевая стена. Внутри здания вышибло почти все перегородки. Одна из бомб разорвалась прямо в столовой, и все находившиеся внутри рабочие были разорваны в клочья.
Второй «Хейнкель» сбросил бомбы на Автозаводскую ТЭЦ. Одна взорвалась в строившейся западной части здания, полностью разрушив ее, вторая проломила крышу, но застряла в стропилах и, повиснув над котлами, не взорвалась. Это произошло из-за слишком малой высоты сброса, вследствие чего полутонная фугаска не успела набрать соответствующую скорость.
На заводе поднялась паника, и многие рабочие, покинув цеха, побежали к проходным. Тем временем один самолет сделал круг над заводом, при этом бортстрелок дал одну задругой три пулеметные очереди по проходной и по бегущим к ней людям. Надёжкина вспоминала: «Спускаясь в укрытие чердачного помещения, я видела, как рядом выкрашивается штукатурка от потока пуль, и слышала их смертоносное жужжание…» Уходя на запад, бомбардировщики обстреляли улицы Автозаводского района, а также ехавшие по ним автомобили и конные подводы.
Между тем в 16.40 появился еще один «Хейнкель». Бомбардировщик шел с южного направления, со стороны деревни Анкудиновка, и летел низко над железной дорогой. Жители Ворошиловского района, еще не успевшие оправиться от первого удара, теперь со страхом увидели, как двухмоторная махина с ревом пронеслась над станцией Мыза. Некоторым даже удалось разглядеть подвешенную под фюзеляжем огромную бомбу. Неожиданно вынырнув из-за гористого берега, самолет пролетел над Окой и с пологого пикирования сбросил мину ВМ1000 на завод «Двигатель революции». Сильнейший взрыв прогремел в здании силовой станции предприятия, в котором находились паровые котлы, дизельная, компрессорная и трансформаторная подстанции. Рабочие, находившиеся в соседних цехах, от сотрясения повалились на пол, затем сверху на них посыпался настоящий дождь из осколков стекла световых фонарей. В сборочном отделении цеха № 6 вспыхнул сильный пожар, впоследствии охвативший также крышу склада черных металлов. Был полностью уничтожен заводской штаб МПВО. Ударной волной и осколками были повреждены линии электропередач, в частности, на соседнем станкозаводе отключились малый фидер № 620 и распределительный киоск № 251 Горсетей, из-за чего часть Ленинского района осталась без электричества.
После этого паника охватила уже почти весь город. Многие жители видели летящие над домами немецкие самолеты и поднимающиеся столбы дыма, дополняемые грохотом взрывов и пулеметными очередями. Пассажиры на ходу выпрыгивали из трамваев, шофера бросали автомашины прямо на дороге и убегали, толпы людей сломя голову бежали к укрытиям. На самом ГАЗе обстановка стала критической. На центральной проходной вахтеры отказались открыть ворота, тогда десятки людей полезли прямо через заборы, стремясь как можно быстрее убраться подальше от цехов.
Не надеясь на защиту со стороны летчиков и зенитчиков, заводской штаб МПВО приказал бойцам истребительного батальона брать винтовки, лезть на крыши корпусов и «отражать налет». Среди них был и Рафаил Ривин: «После первой бомбежки я сразу же схватил винтовку (это был польский карабин) и побежал на свой пост. Другие бойцы истребительного батальона притащили ящики с патронами и, набив ими карманы, полезли на крыши цехов отражать налет тем, что у нас было». Теперь уже повсюду тревожно гудели электро-сирены, где-то вдалеке отрывисто палили зенитки, по улицам, звоня в колокольчики, мчались пожарные машины. Пришли в движение и силы ПВО. С аэродромов Сейма и Арзамас были подняты истребители, в район автозавода прибыло и дежурное звено авиаотряда майора Алифанова. Но немецкие самолеты больше не появлялись.
Последствия дневного налета оказались ужасными. В Ворошиловском районе, на радиотелефонном заводе им. Ленина, погиб 101 человек, в т.ч. почти весь руководящий аппарат. Еще 190 рабочих получили ранения и контузии. Многие другие оказались под завалами. В подвале разрушенного главного корпуса были засыпаны члены штаба МПВО во главе с секретарем парткома П.П.Шумским. Спасательные работы начались почти сразу после взрыва, но затем растянулись на несколько дней. К счастью, вскоре в завале удалось проделать небольшое отверстие, через которое пострадавшим подавали воду и пищу.
На ГАЗе дела обстояли не лучше. Если ТЭЦ чудом уцелела в ходе бомбежки, то ремонтно-механический цех, выпускавший 82-мм минометы, представлял печальное зрелище. Взрывной волной вышибло все остекление производственной части корпуса и соседней кузницы № 2, в нескольких местах был проломлен пол, обрушились около 400 кв. м внутрицеховых перегородок, были уничтожены 45 единиц оборудования, а также инструменты, материалы, полуфабрикаты, готовые минометы, техническая документация и запчасти. Непосредственно над местами взрывов обвалились железобетонные плиты перекрытий. Повсюду среди обломков валялись изуродованные трупы рабочих, части тел и окровавленные ошметки спецодежды. Кроме того, была разрушена силовая электроподстанция, во многих местах порван силовой кабель. Пострадало и расположенное неподалеку здание главного магазина (склада) смежных деталей. ...
Список погибших
Бугровское кладбище, 12-ый участок. Они лежат там: работники завода им.Ленина, погибшие 4 ноября 1941 года.
Вечная память. Малые люди павшие в великой войне. Несть им было числа, но покуда живы живы мы, не обеспамятевшие окончательно, не предавшие действительно кровоточащие даты ради выкованных в кремлёвских пробирках праздничных симулякров, наш долг - хранить светлую память о них. Поклонимся и помолчим.
Муляж ГАЗа для отвлечения бомбардирощиков
— В деревне Мордвинцево, где поля рядом с Федяково (где Мега), во время войны 1941-1945 построили на полях огромный муляж ГАЗА. Из фанеры и стекла, якобы чтобы спутать немцев, когда они пытались бомбить ГАЗ, который работал на оборонку. Бомбы падали и на деревню и рядом, в те времена наши молодые тогда бабушки с детьми прятались в погребах. Все со слов.
Добавлено: Сб Ноя 09, 2013 11:33 am Заголовок сообщения:
Горьковские связисты в годы Великой Отечественной
В период Великой Отечественной войны основным вопросом для горьковских связистов стал вопрос подготовки кадров. Многие специалисты были призваны в действующую армию и ушли на фронт. Необходимо было срочно набирать и готовить новые кадры. Сегодня мы рассказываем вам и о тех, кто делал это, казалось бы, малозаметное дело – учил новичков-связистов. В городе Горьком признанным наставником среди молодежи считалась инструктор эксплуатации - А.И. Красильникова. Работая в коллективе станции с 12 апреля 1930 года, Александра Ивановна Красильникова успешно постигала особенности нелегкого труда телефонисток, требования грамотной эксплуатации новой техники, а теперь от души делилась своими знаниями с новичками, и это был ее долг патриотизма. Неслучайно ей среди первых была вручена правительственная медаль “За трудовое отличие”. В сентябре 1941 года пришел на станцию техник И.А.Бруссер, в 1942 году начала свой трудовой путь телефонистка И.М.Фомичева, техники - А.Н.Прытков и Р.М.Иванова; надсмотрщики - М.Н.Чистоткина, В.С.Васильева и О.С.Сочнева. В 1943 году начали свою трудовую биографию надсмотрщики - Е.С.Замин и В.Л.Кашина, телефонистки - М.И.Чакрыгина и С.М.Матеулина, в 1944 году - техник М.В.Свердлова. Однако, недокомплект кадров преследовал предприятия все военные годы. Подготовка кадров осуществлялась через систему бригадного ученичества и курсы. Многие специалисты посещали семинарские занятия и стахановские школы по повышению квалификации. В целом годовые планы выполнялись на 107-120 процентов. Большая работа постоянно проводилась в системе подбора и замещения руководящего состава, его аттестации и формирования резерва.
По всем крупным предприятиям электросвязи проводились производственно-технические конференции с анализом организации работы и перспективах ее совершенствования. С целью выявления резервов производства в подразделениях проводился общественный смотр организации труда (двух декадник). В первом полугодии связисты участвовали смотре работы контор и отделений связи, а с 15 сентября во всех предприятиях проводил месячный смотр охраны труда и техники безопасности.
В обстоятельствах войны финансовые возможности не позволяли связистам иметь необходимое в этом плане оснащение. Требовалось прежде всего устройство ограждений на крышах и столбах, а также системы вентиляции, обеспечения необходимых производственно-санитарных мероприятиях. Предметом особого внимания руководства и общественных организаций были вопросы подготовки предприятий к зиме, чтобы в любые морозы, при любых условиях, все средства связи действовали. Даже в войну – особенно в войну! - по всем предприятиям электросвязи жило и действовало социалистическое соревнование. Им было охвачено 97-98,5 процентов связистов, более 60 процентов из них носили высокие звания стахановцев и ударников. Из года в год снижалось количество нарушителей трудовой дисциплины. Среди победителей в областном социалистическом соревновании передовыми были конторы и предприятия связи Б. Мурашкинская, Вадская, Воротынская, Дзержинская и Павловская конторы, которым присуждалось переходящее Красное Знамя Обкома ВКП (б) и облисполкома. Коллектив Б. Мурашкинской конторы по итогам третьего Всесоюзного смотра районных контор связи в 1945 года был удостоен первой денежной премии Наркомата связи. 23 человека носили высокое звание отличника социалистического соревнования, лучшие награждены правительственными наградами. Премировались и отмечались премии по областному управлению связи. К концу Великой Отечественной среди связистов получает распространение издаваемый листок обмена опытом, освещающий их производственные движения, ежемесячно проводились радиопередатчики. В 1945 году кадровая проблема в электросвязи усиливалась в связи с реэвакуацией населения в освобожденной области. Замещение освобождающихся должностей сразу же после ухода работников удавалось редко. Основной формой подготовки кадров стала система индивидуально-бригадного ученичества.
В течение 1945 года через индивидуальное ученичество было подготовлено надсмотрщиков - 162, телеграфистов - 71, телеграфисток - 66. В 1945 году работа связистов разделена на 2 периода: прежде всего, - победоносно завершилась Великая Отечественная война Советского народа, а во-вторых, начался переход к мирному строительству. В первом полугодии в области были организованы два новых административных района - Разинский и Смирновский, с райконторамт НК связи VII класса, что потребовало дополнительной подготовки кадров. Много полезного дали совещания руководящего состава предприятий связи и работников линейно-технических узлов области, были проведены 11 радиоперекличек районов по различным вопросам практической работы электросвязи. Более последовательной стала учеба кадров, организации профсоюзных курсов и семинаров с целью повышения квалификации связистов. Средняя зарплата составила по предприятиям системы в 1945 году 349 руб.42 коп. (В 1944году - 341руб.15 коп). В соответствии с приказом НК связи № 158 все ведущие группы связистов в г. Горьком, а также в Арзамасе, Дзержинске, Балахне, Павлове были переведены на премиально-поощрительную систему оплаты труда.
Большой интерес участников вызывали три областные технические конференции ИТР, общественный смотр организации труда в подразделениях третий Всесоюзный смотр работы предприятий связи. На административных совещаниях ежемесячно обсуждались итоги социалистического соревнования связистов. Рекомендациями бюро обкома ВКП/б/ и облисполкома лучшим предприятиям присуждалось переходящее Красное Знамя. Активные были проверки и обследования предприятий связи, доклады руководителей регулярно заслушивались на административных совещаниях.
В связи с критическими замечаниями коллегии Народного Комиссариата связи было проведено специальное совещание руководителей предприятий связи, наметившее практические мероприятия по ликвидации отсталости отдельных участков работы, указанию развития электросвязи в области в послевоенный период. Вопросы развития связи рассматривались партийными и советскими органами, во всех районах области были приняты решения по вопросам улучшения работы, оказанию практической помощи связистам. На места командировались и представители областного руководства.
Как никогда ощущалась нужда в оборудовании и аппаратуре, в спецодежде и остродефицитных деталях комплектации, но, прежде всего предприятия требовали качественного комплектования кадрами. …Великая Отечественная война потребовала просто огромного количества связистов. В каждую воинскую часть - от взвода до девизии, армии, фронта, во все виды Вооруженных сил срочно потребовались связисты - телефонисты, радисты, техники. Невозможно переоценить вклад горьковских заводов и институтов в исчерпывающее обеспечение Армии, Авиации и Флота необходимыми средствами связи. Только различных типов радиостанций за 4 года войны было выпущено 85722 комплекта. Но нашему городу по праву принадлежит и слава кузницы кадров связистов для фронта. Были мобилизованы профессиональные связисты из предприятий города и области. Но кроме этого горьковчане оперативно создали сеть школ - курсов по подготовке военных связистов. 22 июля 1941 года, ровно через месяц после начала Великой Отечественной войны, по приказу Народного Комиссара Обороны была сформирована Горьковская военная школа радиоспециалистов. На работу в школу были направлены крупные гражданские специалисты министерства связи, опытные радисты Горьковского речного флота и радиозавода имени В.И.Ленина. Первыми преподавателями школы были: кандидат технических наук Федченко, инженер завода имени В.И.Ленина Б.Д. Увяткин, радисты 1-го класса Кавалеров, Хилько, Яколдина, Золинова, Гольдинова, Жданова и многие другие. Начальником школы был назначен опытный офицер-связист, военный инженер первого ранга Н.В.Кузнецов, а военкомом - батальонный комиссар М. Стехальчук. Перед командованием, политическими работниками и преподавательским составом школы стояла большая почетная задача: в исключительно короткие сроки готовить высококвалифицированных радистов, радиомастеров, электромехаников и командиров взводов связи. Школа укомплектовывалась молодежью, главным образом комсомольцами из районов области и других регионов. Из месяца в месяц повышалось качество подготовки радиоспециалистов. 8 марта 1942 года по приказу Народного Комиссара Обороны Горьковская школа была реорганизована в школу повышенного типа для подготовки старшин - радиотелеграфистов первого и второго класса. Многие инструкторы передавали на ключе и принимали на слух передачи со скоростью 20-25 групп в минуту. При работе на радиостанциях значительно превысили норматив для связистов 1-го класса.
Значительную помощь школе в обеспечении радиоаппаратурой оказали работники горьковских радиозаводов имени В.И.Ленина и М.В.Фрунзе. Это позволило инженерам и техникам школы усовершенствовать методику обучения, в короткие сроки создать хорошо оборудованные учебные классы и специальные радиополигоны ближнего и дальнего действия. В повышении качества подготовки радистов большую роль сыграло участие курсантов в тактических учениях стрелковых частей. На одном из таких учений воспитанники школы обслуживали стрелковый полк, радиосвязь осуществлялась бесперебойно и надежно обеспечивала управление войсками. За четкую и безупречную работу всем курсантам - участникам учений - командование запасной дивизии объявило благодарность.
Чтобы учитывать возрастающие требования фронта к качеству подготовки радистов, коллектив школы поддерживал тесную связь со своими воспитанниками, находившимися в действующей армии. Так, по предложению фронтовиков был создан радиополигон, где курсанты тренировались в работе на радиостанциях. Широко практиковались полевые радиоучения на тактическом фоне. На радиоучениях курсанты получали навыки работы в условиях, приближенных к боевым, учились держать связь в динамике боя. Обучение курсантов работе на действующих радиостанциях положительно сказалось на их квалификации. Они стали более умело входить в связь с радиостанциями смежных сетей, переходить с волны на волну, работать через промежуточную материальную часть, поддерживать радиосвязь.
Радистка А.Н.Коновалова вспоминала:
“... По призыву комсомола нас, девушек, мобилизовали в ряды Советской Армии в 1942 году. В ноябре я была направлена в Горьковскую военную школу радиосвязистов. Девушек было две роты. Были также инструкторы девушки. Я была зачислена в пятую роту. Командиром роты был старший лейтенант Станкевич, а инструкторами Софа Пеккер, Люба Ящук и Мария Жданова. Дисциплина в школе была строгая. Нам, девушкам, никаких поблажек не было. В школе я вступила в комсомол. Нам мы давали присягу. Перед отправлением на фронт командование призывало всех беречь честь своей школы. После школы я попала в 50 отдельный мотоциклетный полк 3 гвардейской танковой армии под командованием генерала Рыбалко. Работала на радиостанциях РСБ и РБ, которые мы изучали в школе. Со мной попали девушки нашей школы из третьей роты: Лиза Горская, Оля Горева, Женя Григорьева, Лариса Жукова. Оля и Женя были ранены. Остались мы трое и воевали до конца в составе своего полка, с которым прошли от Москвы до Берлина, Праги и Вены”.
Выпускники горьковской школы действовали и в тылу врага. Так, радистка А.И.Анисимова после окончания школы была направлена в разведотдел штаба 1-го Украинского фронта. По заданию командования Анисимова с группой разведчиков была переброшена в тыл в немцам, откуда поддерживала радиосвязь с разведотделом штаба фронта. За успешное выполнение задания, проявленный героизм отважная радистка была награждена орденом Красной Звезды после окончания Великой Отечественной войны Александра Анисимова написала книгу “На короткой волне”, в которой рассказала о боевых делах связистов в тылу врага.
Серьезное значение в подготовке классных радистов имело дальнейшее совершенствовали материально-технической базы школы. Этому максимум внимания уделяли начальник школы полковник Селезнев (назначенный на эту должность в 1943 году) и другие старшие офицеры. Каждая рота имела по три класса для обучения станционно-эксплуатационной службе. В школе были оборудованы ближний и дальний радиополигоны. Дальний радиополигон состоял из трех стационарных радиогрупп - “Кремль”, “Волга” и “Печера”, одной подвижной радиогруппы радиостанций РСБ и РАФ и радиобюро, которые в последствии были заменены радиокоммутатором и радиоприемным центром. Важную роль сыграли, специально оборудованные классы радиоприемников для обучения приему на слух в условиях активных радиопомех. Если в первые годы школа выпускала радистов, работающих на радиостанциях со скоростью 8-10 групп в минуту, то в 1943-1944 годах радисты работали со скоростью 12-15 групп в минуту. Кроме того, выпускники школы последних наборов хорошо были подготовлены в инженерном отношении, умело владели стрелковым оружием и имели вполне достаточную противохимическую подготовку.
За годы Великой Отечественной войны школа подготовила и отправила в ряды действующей армии тысячи специалистов связи. Следует отметить, что радистов 1-го и 2-го класса в Союзе готовили всего три школы: Горьковская, Московская и Воронежская. Наибольшее число классных радиотелеграфистов давали Горьковская и Московская школы.
В 1943 году начальник Управления связи Южного фронта генерал-лейтенант войск связи Королев в своем отзыве писал “В лучшую сторону подготовки радистов во всех отношениях выделяются радисты Горьковской и Московской школ”. В октябре 1944 года состояние боевой подготовки школы проверялось комиссией Московского военного округа и получило хорошую оценку.
Важнейшее событие в жизни Горьковской школы произошло 6 августа 1944 года: в торжественной обстановке начальник войск связи Московского военного округа генерал-лейтенант Усов по поручению Президиума Верховного Совета Союза ССР перед строем части вручил личному составу школы боевое Красное Знамя и грамоты Верховного Совета СССР.
Он поздравил личный состав и выразил уверенность, что Горьковская школа радиоспециалистов будет высоко нести честь Красного Знамени - символа воинской доблести, чести и славы. В ответном слове полковник Селезнев заверил, что Горьковская военная школа и впредь будет готовить для фронта хороших радиоспециалистов - мастеров своего дела. Кадры военных связистов готовили не только в кремлевском училище г. Горького. курсы радиотелеграфистов были организованы в здании средней школы № 78 по ул. Старая Канава на Московском шоссе в районе завода “Красный Якорь”. Специалистов готовил 62-й учебный радиополк. Младшие командиры - радисты учились в 90-м запасном полку около сада 1 мая. 40-Й отдельный запасной радиобатальон (ОЗРБ) в Сормове готовил радистов для партизанских соединений. В лицее № 82 Сормовского района до сих пор жив и действует музей 40-го ОЗРБ, и пример мужества земляков до сих пор направляет юных сормовичей по пути правильного патриотизма. Учебные воинские части связистов дислоцировались как в областном центре, так и в районах области. Слава о традициях горьковской школы телеграфистов, радистов, телефонистов органически вылилась в историю Великой Отечественной войны - как на германском, так и на японском фронтах, подкрепив легендарные достоинства радиопродукции выпускаемой горьковскими предприятиями.
«Каждый раз я рассказываю о военной школе в городе Горьком, которая находилась в Кремле, где учились только девушки. О нашей первой учебной роте, командиром которой был М. Цапенко, о нашем взводе и его командире В. Рейзене, о нашем отделении и его командире Зинаиде Громцевой», - пишет Тамара Александровна Новицкая. – «О том, что 17 мая 1942 года мы принимали военную присягу. Об этом свидетельствует отметка в сохранившейся красноармейской книжке, которую я показываю ребятам, как дорогую реликвию. Еще я рассказываю как, чеканя шаг, шагал наш взвод по площадям и улицам Горького под строевую песню. И о нашем взводном запевале Анне Каверской, о моей подружке Тамаре Колчановой. Тысячи девчонок тех лет присягали на верность Родине в трудную годину и остались ей верны. Было нам по 18 лет. После окончания школы, в сентябре 1942 году, мы все были направлены в Москву на пересыльный пункт. А там кого куда разбросала война по разным военным дорогам. Я была направлена в группе 40 человек учиться в другую школу, которая готовила радистов для работы у партизан. Вместе со мной были выпускники Горьковской школы Роза Бакатина, Тоня Шабалина, Леля Соловьева, Галя Буряк, Маша Белова. Где-то они сейчас, как сложилась их жизнь? В феврале 1943 года вместе в Машей Беловой мы были направлены на задание к партизанам в Брянские леса. Я работала радисткой при штабе бригады. В начале мая 1944 года из древних стен Нижегородского кремля после окончания горьковской военной школы радиоспециалистов вышла группа около 400 человек для отправки на фронт. Это были в основном призывники 1926 года рождения, уроженцы г. Горького и районов области. Воевали в составе Войска Польского на Белорусском фронте, освобождали Польшу, войну закончили в Берлине. После окончания радиокурсов в г.Горьком мы были направлены на фронт радистами в 351 отдельный гвардейский батальон связи. Это были девушки и из Горьковской области, Иванова Лиза, Никонова Паша, Никулина Дуся, Новикова Аня, Морозова Лида, Желтиковы. С ними вместе прошли мы дог. Винницы, где я была тяжело ранена и отправлена в госпиталь. После окончания школы радистов в школе № 78 были направлены в действующую армию в 1-ю радиобригаду ОСНАЗ»….
Кольцовая София Яковлевна
Девизионы № 91, 92, 95, 97 дошли до Берлина.
«В августе 1942 года мы закончили учебу в г.Сормове 640-м запасном радиобатальоне, были направлены на радиоузел Донского фронта. Потом Центральный, Воронежский и 1-й Украинский фронта. Войну мы закончили в Германии г.Ельбе под Бреслау. Боевой путь от рядового радиста до начальника связи объединения 3-й Ударной Армии прошел горьковчанин Сурин Евгений Федорович будучи радистом радиосвязи 82 стрелкового полка, участвовал в Берлинской операции. В суровом 1942 году прибыли в блокадный город Ленинград по “дороге жизни” Варнавская (Яльцева) Вера из с.Лыскова и Чевычелова (Морозова) Глафира Николаевна из г.Бора. в составе 330 отдельного батальона связи наши землячки участвовали в прорыве блокады Ленинграда и последующих боях части. В Берлинской операции участвовали горьковчанин Николай Столин - командир радиосвязи тяжело-минометной бригады. Горьковская дирекция радиосетей с помощью командования госпиталя (начальник Хидекель) и областного отдела социального обеспечения организовала подготовку из инвалидов Великой Отечественной войны младших радиотехников, в которых в службе связи ощущался острый недостаток. Подобрали интересующих радиотехникой раненых с образованием не ниже 7 классов средней школы, поместили их в отдельную палату. Повесили здесь классную доску, нашли необходимое оборудование. Была разработана специальная программа, расчитанная на 240 часов, в том числе электротехнике было отведено 70 часов, радиотехнике - 80 часов, оборудованию узлов - 90 часов. По каждой дисциплине был подобран опытный преподаватель. Занятия проводились два раза в день, по 3 академических часа. Для того, чтобы курсанты получили практические навыки, в самом госпитале создали радиоузел с усилителем УП-8. Все радиоточки госпиталя могли переключаться как на свой радиоузел, так и на общегородскую сеть. В собственных программах госпиталя транслировались беседы о международном положении, лекции врачей, концерты, т.е. одновременно с практикой для курсантов местный радиоузел давал возможность раненым, не встающим с постели, слушать любую передачу. Как начальником так и дежурными узла были курсанты. Помещение радиоузла было оформлено наглядными пособиями: радиодеталями, лампами, плакатами, и т.д. Инициатива связистов нашла отклик в других госпиталях, в том числе в других городах союза. Раненые бойцы проявляли большой интерес к занятиям, дающим им возможность почувствовать себя полезными людьми в обществе. Из первых десяти человек, закончивших курсы, пятеро получили отличную оценку. Двое были направлены на работу на предприятия. Остальные, после излечения, также были назначены младшими радиотехниками. Можно с уверенностью сказать, что нижегородские связисты внесли свой неоценимый вклад в дело достижения Победы» - Шекурова Вера Григорьевна, Шехунова Полина Михайловна, Фарафонова Анастасия Павловна.
…Голоса ветеранов-горьковчан, связистов Великой Отечественной… Ловим мы эти последние моменты, ибо безжалостное время вновь отнимает у нас тех замечательных людей – участников и свидетелей эпохи…
Гл. библиотекарь по краеведческой работе
А.А. Медведева
Добавлено: Вс Фев 09, 2014 10:18 am Заголовок сообщения:
1941.12. Производство минометов в РМЦ
*примечание Владимира Сергеева.
В 70-80-е годы в цехе крупной штамповки в кузовном корпусе ещё стояли законсервированные печи для нагрева листов металла для штамповки миномётных плит в случае наступления особого периода.
1942 год. Автомобиль ГАЗ-67. Из ворот прямо на фронт
1942 год. Продукция завода военных лет. Аэросани ГАЗ-98
_________________ Всегда на связи!
Последний раз редактировалось: Александр (Пн Янв 12, 2015 13:14 pm), всего редактировалось 1 раз
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
